Морозного холода окутал туман,
Все пламя исчезло во тьму.
И даже если это просто обман.
Я выиграю эту войну.
(с)бред автора
(из личного дневника Куросаки Карин)
Солнце уже неторопливо перекатилось по небосклону, приближаясь к зениту. Яркими бликами отсвечивали окна витрин, придавая еще большее ощущение полуденного празднества: цвета, блеска и сияния, — самого красочного промежутка времени, в мимолетно исчезающих сутках. Свежий, все еще весенний, но уже пропитанный сочными ароматами и жарой, приближающегося сезона, ветерок нежно волновал разноцветные занавеси на окнах жилых домов, листья, густую траву, закрывал обзор несчастым прохожим волосами, поддавшимися легкому танцу.
читать дальшеЛето вступало в свои законные права.
Обычно вспыльчивая и мятежная девушка, излучающая непомерный холод всем своим внешним видом, решила проявить его и в своих поступках. Уж очень она не любила быть передаточным звеном. Да никто и не говорил, что сообщение Урахаре нужно передать срочно.
Предварительно проглотив несколько микстур, для перестраховки, Карин неспешно шла по залитой солнечным светом улице. Не долго думая, она пришла к выводу, что сны — это результат простуды, и можно особо не зацикливаться на этом. Если температура поднимется, и не такое еще приснится. Ведь так?
Успокоив себя подобным умозаключением, она пружинистой, воздушной походкой вышагивала к намеченной цели. На встречу, помимо обычных пешеходов, со всей серьезностью сосредоточившихся на своих делах, проплыл призрак дамочки среднего возраста с изящной, синей вазой в руках. Ее бежевого цвета костюм был порван и запачкан кровью. Она умерла, выпав из окна, поливая цветы, и теперь никак не может упокоиться. Раньше Карин просто не обратила бы на нее внимания. Если ты не веришь — духов не существует. Вдолбленное некогда правило действовало всегда на отлично. Но в данном случае они были даже знакомы. Поэтому, следовало проявить вежливость.
— Добрый день, Икеру-сан, — оглянувшись по сторонам, поприветствовала она.
— Здравствуй, – дух обратила свой затуманенный взор на девушку.
— Что-то Вы сегодня явно не в настроении.
— Неспокойно мне, неспокойно, милое дитя, — ответила она, тяжело вздохнув. — Ты же тоже это чувствуешь? — и, не дождавшись вразумительного ответа, озираясь по сторонам, поспешила прочь.
Карин удивленно пожала плечами, непонимая о чем сейчас шла речь. Но маленькие нотки сомнения этот призрак сумел поселить в ее сердце. Как жаль, что у неё нет зампакто, так бы давно уже отправила Икеру-сан в Сообщество Душ, где ей и место. Увы, Ичиго и отец были категорически против получения девушкой сил синигами, так как это было сопряжено с большим риском, чего они никак не могли позволить. Иссин, затопит крокодильими слезами весь город случись что с его обожаемыми дочерями, а братик не раздумывая вырежет всех, кто ему не понравится, посчитав его врагом. Веселая семейка, но ничего не попишешь.
Девушка свернула в сторону городского парка, вознамерившись все-таки сократить и без того неблизкий путь. Вдали, с детской площадки доносился звонкий детский смех. Ему также громко и мелодично вторили заливистые трели птиц. Узенькие теннистые аллейки манили в царство умиротворения и покоя.
Только ступив на тропинку, девушку скрутила пронзительная головная боль, а сбоку послышался встревоженный и протяжный крик. Птицы поддались неведомому порыву и, всколыхнув тонкие ветки деревьев, взлетели.
В небе, разрезая пространство, сардонической улыбкой открылась гарганта, и из нее появился Пустой. Недолго раздумывая, он выпрыгнул вниз прямо на площадку, создавая пространственные колебания своей огромной массой. По окрестностям разнесся звук бьющегося стекла и скрежет металла. Из поднявшейся тучи песка в разные стороны брызнули перепуганные люди. Нет, увидеть они его никак не могли, только ощутить, и эта неизвестность наводила еще больший ужас.
Сбросив с себя оцепенение, Карин устремилась к месту взрыва. Посреди разломов возвышался скорпион-переросток, покрытый белыми пластинами. Неподалеку от него сидела маленькая белокурая девочка лет шести и горько плакала. От ее груди отходила длинная цепь, которая соединяла душу с бессознательным маленьким тельцем, лежащим в сторонке. Еще жива, но уже на грани.
Решившись, на абсурдный, как она полагала, поступок, девушка подобрала небольшой обломок некогда деревянного симпатичного пингвинёнка, и, со всей силы размахнувшись, кинула в цветастую маску. Ясное дело, это никакого вреда ему не причинит, надо всего лишь отвлечь его на некоторое время, чтобы не было жертв, до появления ответственного синигами города Каракура или брата.
— Эй, ты, жирная задница! Гляди сколько у меня вкуснейшей рейатсу, загляденье просто! – крикнула она, осознавая, что окончательно сошла с ума, раз решила влезть в такую авантюру.
Пустой медленно повернулся, обращая внимание на раздражитель, и с неожиданной прытью кинулся на нее.
Карин ожидала этого и тут же сорвалась с места, побежав в глубину парка навстречу неизвестности. Никого не задеть, не ранить, увести как можно дальше от людей, чтобы никто не пострадал — маленькими молоточками бились мысли у нее в голове.
Любовь к футболу принесла свои плоды выносливости. Но даже самый сильный и мощный заряд со временем имеет свойство развеиваться. И она это прекрасно понимала. Дышать постепенно становилось тяжелее, а на лице набухали кровью сети царапин, оставленные коварными ветвями.
— Да где же черт носит этого синигами? — разъяренно прошептала девушка, окончательно сбиваясь с ног.
Эта бешенная пляска могла бы продолжаться вечно, но Госпожа Судьба явно не была согласна с такими результатами. Резкий рывок — короткий, захватывающий дух полет, и она с безумной скоростью катится по склону вниз, напрочь счесывая кожу.
Завершила она своей героический спуск, со всей силы врезавшись в валун, будто выросший из под земли. Придушенный всхлип вырвался из груди, а в голове, будто что-то взорвалось. В глазах на мгновение помутилось, небо и деревья закружились в безумном хороводе. На нее полным весом навалилась апатия. Не было ни страха, ни отчаяния, а прежнего азарта и вовсе след простыл.
Пустой приблизился и, взяв клешней, поднял обмякшее тело над землей с намерением поглотить ее душу. Тиски все сильнее сжимали ее, силясь раздавить.
«Я сейчас умру? Я...Я не могу просто так…», — мысли начали тлеть в ее равнодушном сознании.
«Хочешь, я дарую тебе силу?», — раздался откуда-то изнутри урчащий мягкий голос. Не успев как следует отреагировать и понять кому он принадлежит, по ее телу начал разливаться сладким сиропом панический страх. Стук крови отдавался тупой болью в висках, а в душе поднимался жар и беспорядочное чувство удовлетворения и превосходства. Зрачки ее расширились, а по черной радужке багряными искрами плясало пламя. На лице застыла неестественная, отрешенная от всего мира маска.
Преображение длилось мгновение, растянувшееся в вечность, и закончилось так же неожиданно, как и началось. Ее словно с ног до головы окатили с ледяного ушата, и она отлетела в сторону, хорошенько приложившись об землю, вместе с отрубленной конечностью Пустого. С трудом различив в плывущих от боли очертаниях мира блеснувшие серебряные вихры и такого же цвета косу, она провалилась в темноту забвения.